ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НЕИЗБЕЖНА
Привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве: миф или реальность?
Основная сфера применения института субсидиарной ответственности – банкротство. Однако в данной статье я расскажу о возможности подачи заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности не только в арбитражный суд и не только в рамках дел о несостоятельности (банкротстве).
До 2008 г. тема привлечения к субсидиарной ответственности мало интересовала кредиторов и уполномоченные органы по причине отсутствия в законодательстве четких правовых критериев и норм. Вступившие в 2009 г. поправки в Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) в редких случаях помогают в рамках дела о банкротстве снять ограниченную ответственность.
Хочу отметить, что к настоящему времени данный вопрос является более чем актуальным, поскольку у контролирующих компанию лиц сложился стереотип о том, что можно набрать много долгов, потом их не отдавать, избавившись от юридического лица несложными методами. А свой бизнес можно продолжить, просто открыв новое юридическое лицо и изменив только название фирмы.
В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» участники общества не отвечают по его обязательствам и несут риск убытков, связанных с деятельностью ООО, в пределах стоимости принадлежащих им долей в уставном капитале общества. Аналогичная норма содержится в п. 3 ст. 56 ГК РФ. Таким образом, по общему правилу участники общества не могут быть привлечены к ответственности по обязательствам юридического лица.
Исполнительный орган ООО (директор, генеральный директор) также по общему правилу не может быть привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам общества, так как все сделки и иные юридически значимые действия он совершает от имени общества, а не от своего имени. Соответственно права и обязанности по заключенным сделкам приобретает общество, а не исполнительный орган.
Проблемы регулирования на законодательном уровне
Практика применения законодательства о несостоятельности показывает, что нормы о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц вне рамок дела о банкротстве на сегодняшний день не применяются.
Это обусловлено в первую очередь несовершенством действующего механизма привлечения к субсидиарной ответственности на законодательном уровне. А именно: законодатель четко не проводит грани подсудности дел о привлечении кредиторами физических лиц к субсидиарной ответственности по долгу компании между арбитражным судом и судом общей юрисдикции. В ст. 101 Федерального закона от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и ст. 129 упомянутого Закона о банкротстве предусмотрено право конкурсного управляющего на предъявление иска о привлечении к субсидиарной ответственности. ГК РФ не определяет круг лиц, имеющих право на заявление соответствующих требований.
В данном вопросе кредитору можно ориентироваться только на «Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2013 г.», утвержденный Президиумом ВС РФ 4 июня 2014 г., где указано следующее: «…исходя из характера возникающих правоотношений и их субъектного состава требования о привлечении к субсидиарной ответственности в случае, если ко времени рассмотрения дела судом производство по делу о банкротстве в отношении должника не возбуждалось либо было прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, подлежат рассмотрению судом общей юрисдикции».
Однако стоит сразу оговориться, что данное разъяснение касается требований налогового органа о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по уплате обязательных платежей руководителем компании.
Руководствуясь данным Обзором ВС РФ, налоговые органы не очень активно, но все-таки обращаются с исками о привлечении директоров к субсидиарной ответственности в суд общей юрисдикции. Однако отказных решений на порядок больше, чем в пользу налоговых инспекций.
В соответствии со ст. 6 Закона о банкротстве производство по делу о банкротстве может быть возбуждено арбитражным судом при условии, что требования к должнику – юридическому лицу в совокупности составляют не менее 300 тыс. рублей. Таким образом, кредиторы, имеющие требования к компании-должнику меньше указанной суммы, остаются «за бортом».
Действенных способов, закрепленных на законодательном уровне, которые бы помогли заставить контролирующих должника лиц обратиться с заявлением в арбитражный суд о признании компании банкротом, на сегодняшний день не установлено.
Если же сумма денежных обязательств больше той, которая установлена законодателем, то самому кредитору выступать инициатором процедуры банкротства крайне невыгодно, поскольку это очень затратный процесс, который себя зачастую не оправдывает.
На практике складывается ситуация, когда недобросовестные учредители и директора компаний, предвидя неизбежность наступления грядущих денежных обязательств, обращаются в налоговый орган с заявлением о добровольной ликвидации, параллельно выводят из компании все активы и закрывают счета, при этом не уведомляя кредиторов о начале процесса ликвидации. Поскольку кредитору на момент рассмотрения гражданского дела еще неизвестно о данных обстоятельствах, а также о возможности приостановить данный процесс, при предъявлении исполнительного листа к взысканию он сталкивается с ситуацией, когда решение становится неисполнимым.
Судебный пристав-исполнитель оканчивает исполнительное производство со ссылкой на невозможность установить местонахождение должника, его имущества либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в кредитных организациях.
Пример из моей судебной практики
В 2014 г. я столкнулась с аналогичной ситуацией и приняла решение стать первопроходцем в формировании судебной практики по привлечению недобросовестного ликвидатора, учредителя и руководителя в одном лице к субсидиарной ответственности по долгу компании вне рамок дела о банкротстве, обратившись с иском в суд общей юрисдикции.
Так, обращаясь в суд с иском о привлечении ликвидатора к субсидиарной ответственности по долгу общества с ограниченной ответственностью, я вопреки всеобщему мнению была решительно настроена сломать устоявшийся стереотип, что ответственность руководителя юридического лица и учредителей всегда ограничивается только активами юридического лица и возможна лишь в рамках дела о банкротстве.
Суть спора заключалась в следующем.
У компании образовался долг перед физическим лицом по решению районного суда от 2 июня 2014 г. 13 августа 2014 г. данное решение вступило в законную силу. 4 сентября 2014 г. было возбуждено исполнительное производство. Ввиду того, что по состоянию на май 2014 г. у общества-должника отсутствовало какое-либо имущество, на которое возможно было обратить взыскание, ликвидатор обязан был обратиться в Арбитражный суд с заявлением о банкротстве в соответствии с требованиями Закона о банкротстве.
Первоначально решением Ленинского районного суда г. Астрахани от 5 октября 2015 г. мне было в полном объеме отказано в удовлетворении заявленных исковых требований о привлечении физического лица к субсидиарной ответственности по долгу юридического лица и взыскании денежной суммы.
Первая инстанция, ссылаясь на пояснения представителя ответчика по делу, указала в решении, что по состоянию на день рассмотрения дела в суде компания уже ликвидирована, несмотря на мои возражения и приобщенное к материалам дела определение Ленинского районного суда от 20 апреля 2014 г. о запрете Межрайонной ИФНС по Астраханской области вносить запись о ликвидации компании. Как вынесенное судебное решение, так и сам судебный процесс, который состоял из одного судебного заседания, можно назвать формальными.
Разрешая заявленные требования и отказывая в их удовлетворении, районный суд исходил из того, что виновность действий генерального директора компании не доказана, как и не представлено доказательств, явно свидетельствующих о необходимости для ответчика подавать заявление о банкротстве после того, как в отношении должника возбуждено исполнительное производство.
Процедура банкротства в отношении ООО «Мега Лтд» не проводилась и не возбуждалась. До исполнения обязательств, возложенных на юридическое лицо решением суда, вступившим в законную силу 13 августа 2014 г., юридическое лицо находилось в стадии ликвидации, действительный размер субсидиарной ответственности не определен.
Однако суд первой инстанции не принял во внимание мои доводы о том, что ответчик, будучи осведомленным о том, что в районном суде рассматривается гражданское дело в отношении его общества, обращается в налоговую инспекцию с заявлением о ликвидации общества, назначении себя на должность ликвидатора и государственной регистрации нового юридического лица.
При этом налоговая инспекция регистрирует новую фирму с аналогичным видом деятельности и юридическим адресом, где учредителем и директором опять же является ответчик.
Также суд игнорирует важное обстоятельство о предоставлении ответчиком в регистрирующий орган ликвидационного баланса, не отражающего действительного имущественного положения ликвидируемой организации и наличия непогашенных задолженностей перед кредиторами. Тогда как согласно правовой позиции Президиума ВАС РФ, изложенной в постановлении от 13 октября 2011 г. № 7075/11, установленный ст. 61–64 ГК РФ порядок ликвидации юридического лица не может считаться соблюденным в ситуации, когда ликвидатору было доподлинно известно о наличии неисполненных обязательств перед кредитором, потребовавшим оплаты долга, в том числе путем инициирования судебного процесса о взыскании задолженности.
Апелляционная инстанция Астраханского областного суда, рассмотрев мою апелляционную жалобу, прекратила производство по делу, указав в определении, что иск подлежит рассмотрению и разрешению в порядке арбитражного судопроизводства, возможность рассмотрения подобного заявления вне рамок дела о банкротстве, а также в ином судебном порядке, в частности в порядке гражданского судопроизводства, законом не предусмотрена.
При этом суд указал, что в данном случае истцом заявлены требования о привлечении к ответственности руководителя юридического лица, спор по данным требованиям является корпоративным и в силу положений п. 2 ч. 1 ст. 33, ст. 225.1 Арбитражного процессуального кодекса РФ подведомствен арбитражному суду. К тому же подведомственность дел о привлечении ликвидатора к субсидиарной ответственности должна определяться на основании характера спора, поскольку спор о привлечении лица к субсидиарной ответственности носит экономический характер, так как фактическим основанием иска о субсидиарной ответственности является банкротство кредитной организации.
Президиум Астраханского областного суда, рассмотрев мою кассационную жалобу, направил дело на новое апелляционное рассмотрение в Судебную коллегию по гражданским делам Астраханского областного суда в ином составе.
20 июля 2016 г. апелляционная инстанция Астраханского областного суда удовлетворила мои исковые требования и привлекла директора (он же учредитель и ликвидатор) ООО к субсидиарной ответственности, взыскав сумму долга. Судебная коллегия в апелляционном определении указала, что представленные в суд апелляционной инстанции промежуточный и ликвидационный балансы не отражают обязательств юридического лица перед кредитором.
Таким образом, при ликвидации общества в налоговую инспекцию представлены балансы, не отражавшие действительное имущественное положение ликвидируемого юридического лица. В судебном заседании установлено, что как само общество, так и его ликвидатор были осведомлены о наличии неисполненных перед истцом обязательств. На момент предоставления указанных балансов имелось решение Ленинского районного суда г. Астрахани о взыскании с общества в пользу истца денежных средств. Ликвидационная комиссия не уведомила истца о ликвидации общества, не произвела расчета с ней.
Сам факт того, что на момент предоставления в налоговый орган балансов решение Ленинского районного суда г. Астрахани от 2 июня 2014 г. не вступило в законную силу, не свидетельствует об отсутствии обязательств общества перед истцом. Кроме того, ответчик не поставил в известность истца и суд о принятом им 27 марта 2014 г. решении о добровольной ликвидации общества и назначении ликвидатором ответчика. Истцом в феврале 2014 г. была направлена письменная претензия обществу – это свидетельствует о том, что общество в лице его единственного участника и ликвидатора осведомлено об имущественных претензиях истца на момент обращения в налоговой орган о добровольной ликвидации.
Судебная коллегия пришла к выводу, что ликвидатор уклонился от исполнения обязанности по возмещению убытков и санкций истцу, что противоречит ст. 10 ГК РФ. Установленный ст. 61–64 ГК РФ порядок ликвидации юридического лица не может считаться соблюденным в ситуации, когда ликвидатору было доподлинно известно о наличии неисполненных обязательств перед кредитором, потребовавшим оплаты долга, в том числе путем инициирования судебного процесса о взыскании задолженности. В этой связи недобросовестное осуществление ответчиком своих обязанностей как исполнительного органа и ликвидатора при ликвидации общества повлекло возникновение убытков в заявленной сумме.
Таким образом, удалось доказать, что, исходя из характера правоотношений и их субъектного состава, указанные требования, в случае если ко времени рассмотрения дела судом производство по делу о банкротстве в отношении должника не возбуждалось, подлежат рассмотрению судом общей юрисдикции.
Положительные изменения в законодательстве
Федеральным законом от 30 марта 2015 г. № 67-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части обеспечения достоверности сведений, представляемых при государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» внесены очень важные изменения, касающиеся обязанности лиц, принявших решение о ликвидации юридического лица, уведомить регистрирующий орган о составлении промежуточного ликвидационного баланса не ранее срока, установленного для предъявления требований кредиторами, вступления в законную силу решения суда или арбитражного суда по делу, по которому судом или арбитражным судом было принято к производству исковое заявление, содержащее требования, предъявленные к юридическому лицу, находящемуся в процессе ликвидации.
Для охраны интересов кредиторов законодатель установил запрет на внесение записи о ликвидации юридического лица в случае поступления в регистрирующий орган из суда или арбитражного суда судебного акта о принятии к производству искового заявления, содержащего требования, предъявленные к юридическому лицу, находящемуся в процессе ликвидации, до момента поступления в регистрирующий орган решения по такому исковому заявлению.
Введение законодателем подобных ограничений обусловлено реализацией такой задачи, как защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов кредиторов, и направлено на предотвращение ликвидации предприятия с целью избежать кредиторской задолженности.
Защитить кредиторов, которые оказываются в не лучшем положении, узнав о ликвидации должника, поможет активное внедрение данной практики, которая повысит ответственность бизнеса и ограничит злоупотребления статусом юридического лица.
Подобная судебная практика поможет уменьшить количество фиктивных банкротств и мошенничества в этой сфере, к тому же заставит участников бизнеса задуматься о неизбежности наступления ответственности в случае недобросовестного поведения в отношении кредиторов и самого общества.
Безусловно, данная категория дел очень специфична, и важно не упустить время на многих этапах. К тому же нельзя забывать о том, что в соответствии со ст. 419 ГК РФ обязательство прекращается с ликвидацией юридического лица.
Все мы не раз слышали о том, что государство борется с фирмами-однодневками, для чего регулярно вносятся изменения в законы и подзаконные акты, планируются и проводятся различные проверки, создана специальная база фирм-однодневок и адресов массовой регистрации. Банки, правоохранительные и налоговые органы также активно участвуют в выявлении и пресечении деятельности таких компаний.
Одним из элементов борьбы с фирмами-однодневками и «серыми» схемами ликвидации является реализация положений о привлечении к субсидиарной ответственности.
Подводя итог сказанному, следует отметить, что институт субсидиарной ответственности за доведение до банкротства является важной гарантией защиты прав кредиторов. Его применение будет способствовать усилению ответственности собственников и руководителей организаций, а также повышению уровня правовой культуры в целом.
